Слёты КСП

В общем виде слёт – это сбор единомышленников «на природе» за городом с целью общения и творческого обогащения. Слёты имели довольно жёсткую структуру проведения и управления.

На слёт приходилось добираться по сложной транспортной схеме, как правило, по железной дороге, иногда с пересадками, с последующим длинным пешим маршрутом в более или менее глухое место. «В милое, родное Подмосковье».

Слёты, как правило, проходили 2 или 3 дня: заезд в пятницу вечером после работы, а в воскресенье вечером все разъезжались по домам. На слёте жили в палатках, каждая группа ставила палатки рядом, иногда даже огораживая территорию.

Место проведения слётов обычно согласовывалось с лесниками, которые, как водится, приходили с проверками и выпить. Им, конечно, наливали специально назначенные бойцы. Надо сказать, что дисциплина на слётах всегда была хорошей, природу редко кто портил. Запрещалось пилить сырые деревья, стелить лапник под палатки, разводить костры вблизи деревьев, оставлять мусор. Всё это, как правило, выполнялось.

Кроме того, и для лесников это было главным, мы чистили лес от сушняка. Мы за лесников выполняли их плановые показатели по очистке леса, причём, бесплатно. Так что лесники были вдвойне довольны.

По виду слётной деятельности слёты делились на туристические и песенные (слёты КСП). На туристических слётах тоже пели, но песенная программа была не основной, в отличие от соревнований по технике туризма или полосе препятствий. Поэтому о турслётах стоит почитать в другой книжке. Здесь о слётах КСП.[1]

Слёты делились на разные категории по значимости. Самыми крупными были городские слёты, на которые приходили от 1000 до 10 тысяч человек из разных кустов со всей Москвы.

Менее крупными, но не менее интересными были кустовые слёты, то есть слёты конкретных кустов. Иногда кусты объединялись и проводили совместные слёты. О слётах куста Сборная леса расскажу ниже.

Особняком стояли фестивали. Самый известный Грушинский фестиваль (фестиваль имени Валерия Грушина) в Куйбышеве собирал десятки тысяч любителей самодеятельной (официально – патриотической и туристской) песни со всей страны. Сейчас существует много литературы об этом мероприятии, оно продолжает жить, пусть и несколько кучеряво.

Кроме Грушинского организовывались и организуются и сейчас фестивали по всей стране «от Курил и до Карпат» - от «Берега Грина» в Находке и «Приморских струн» во Владивостоке через челябинский «Ильмень», уфимский «Агидель», петербургский «Аккорд», Архангельск, Киев, Донецк – повсюду, где живёт наше дело.

Сейчас уже есть наши люди в Израиле с фестивалями «Дуговка» (или теперь уже «Сахновки»), в США, Германии и прочих слаборазвитых (с точки зрения КСП, конечноJ) странах.

Особняком стоит выделить лагери самодеятельной песни – «Барзовка» под Керчью и «Остров Буян» в Зеленодольске под Казанью. Есть и другие. В эти места приезжают авторы и исполнители со всей страны СССР, а также безвременно уехавшие наши люди из-за границ. В этих лагерях участники живут неделями, радуя себя дурками, розыгрышами и прочими развлечениями, включая иногда даже авторскую песню.

Городские слёты

Городские слёты организовывались особым образом, ведь на городские слёты приезжали тысячи человек. Эти слёты имели повышенно жёсткую структуру управления, так как разместить такую ораву и управлять ею было очень сложно. Конечно, еду все участники привозили сами, но, например,  обеспечение водой, а иногда и топливом лежало на организаторах. Позднее предлагалось привозить с собой примусы или газовые плиты. Туалеты – конечно за организаторами.

 

Замечательный толчок приготовил вам Пучок

Городские слёты проводились на открытой большой поляне, чтобы не вытаптывать лес. На поляне палатки стояли не хаотично, а в соответствии с планом и повдоль улицы Городницкого, проспекта Окуджавы или, например, площади Визбора [И.Михалёв]. Это было важно, так как найти свое место бывало сложновато, особенно вечером и особенно после бурной встречи с друзьями.
 

 

ХХ Городской слёт,

Всего было проведено тридцать городских слётов, с 1967 по 1990 год.

Самым главным событием на городском слёте были концерты и театрализованные выступления, которые проходили до основного концерта. Как правило, концертов было несколько, разных по уровню. В субботу днем – послабее, а в субботу вечером – самый интересный концерт, ради которого все и приезжали. Авторы и исполнители выступали практически без купюр и литовок[2], обязательных на официальных мероприятиях, что было особенно интересно. «Вздохом в чистое поле я себя отпущу».

Выступали все наши классики: Булат Окуджава, Сергей Никитин, Александр Дулов, Александр Мирзаян, Алексей Иващенко и Георгий Васильев (Иваси), Леонид Симаков, Александр Суханов, Вероника Долина, Александр Городницкий – в общем, всех не перечислишь.

Заранее на место слёта выезжали квартирьеры, комендантский взвод. Для выступлений строилась сцена, разбивались места для стоянок, строились туалеты. Организовывалась озвучка: ставились колонки, устанавливались микрофоны, усилители; устанавливалась подсветка. Электроэнергия подавалась от дизель- или бензинового генератора (так называемая «жэска»). Вода –из соседней речки или родника или привозная, в цистернах.

Сцена обычно вписывалась в рельеф таким образом, чтобы она была повернута к холму или речной террасе. Это делалось для организации естественного амфитеатра для зрителей.

 Зрители сидели на земле (ну, не на земле, конечно, а на ковриках или стульчиках), видно было плохо. Многие приносили с собой кассетные магнитофоны и писали весь слёт, чтобы дома спокойно все прослушать и заучить.

На каждом слёте (кроме последнего, 30-го) организаторы устраивали факельные шествия, которые тоже были важной частью слётной жизни. Иногда организовывались совместные мероприятия для участников слёта типа шуточных (или нешуточныхJ) спортивных состязаний. Эти мероприятия на городских слётах не были основными, и входили в программу слёта, скорее, факультативно.

Конечно, организовывалась группа безопасности, которая следила за дисциплиной на слёте, вела переговоры с лесниками, местными властями, милицией и прочими неприятностями, которые периодически возникали. Была и группа врачей.

Попасть на городской слёт было очень сложно. Все происходило конспиративно. Дорогу знали очень немногие, и она всегда была непростой. Как правило, указывалась конкретная электричка, народ ломился на нее, потом командирам звучала команда на выход, и «знающие» шли на другой поезд. Менялись электрички, направления, вокзалы – в общем, все было непросто. Не скрою, эта конспирация тоже нам нравиласьJ.

Делалось это для того, чтобы «отрубить хвосты», то есть, ограничить слёт от случайных людей. Проблема была в том, что «хвосты» не подчинялись никому, в отличие от членов групп, и дисциплина в их рядах была невысокой. Пьяный и буйный «хвост» – большая проблема. Кроме того, организаторы всегда опасались наблюдающей или карающей руки органов – и небезосновательно.

Кроме концертов, конечно, все пели и у костров. Авторы и исполнители были рядом – подходи к чужому костру или приглашай к своему. Обычно вокруг «сильных», поющих костров двумя-тремя рядами более-менее безмолвно стояли зрители, придавая законченность понятию «круг единомышленников».