в очередной раз собрали в Пущино-на-Оке. 

В мае в шестнадцатый раз "отгремели пушки" бардовских ансамблей, которые, впрочем, уже не влезают ни в какие границы жанров. Пока попсовики отбивают упреки в переходе на римэйки и ремиксы ввиду авторского кризиса - классный музыкальный продукт, который мог бы быть украшением любого эфира - известен лишь завсегдатаям этого фестиваля в подмосковном городке. Конечно, у бард-рока есть свои проблемы. Но русская попса могла бы сказать о них словами Николая Травкина о кризисах шведского социализма: "Нам бы ваши кризисы побыстрей и побольше!". 

Козлик на фо-но и Далфер на саксе -фа-фа-фа! 

Далфер и Козловский играли в джаз-кафе в Амстердаме. Ханс Далфер, великий саксофонист и папа затмившей его славу Кэнди Далфер. И Андрей Козловский - бизнесмен, джазовый пианист и бард из Вологды. В Нидерландах никому не надо объяснять, что великий Ханс не возьмет в клавишники на сезон кого попало. У нас демо-кассета группы Андрея Козловского "Petrovitch band" тихо обращается в бардовских кругах в ста копиях, и вряд ли повторит судьбу первых демо "Мумий-тролля" или "Сплина". Мужики из Вологды не виноваты, что им охота отрываться, а не заниматься свей раскруткой. Во всем мире продюсеры вкладываются и в таких: страна должна слышать хорошую музыку, даже когда группа "играет для себя". 

Правда, в Пущино на концерте "Петровичей" половина кресел в зале пустовала. Но причина была не та, о которой вы подумали: просто половина зал танцевала. Смиренно сидеть под этот классный русский бард-рок было невозможно. 

Все то же с теми или иными вариациями можно сказать обо всех "пущинцах". Классные, часто консерваторские музыканты - как в казанском "Маятнике", у которого сейчас появилась электрическая дочерняя команда - "Ziganshin boogie". Так назывался мировой хит о сержанте Зиганшине - герое шестидесятых, одном из четверых русских моряков, унесенных в открытый океан чуть ли не на консервной банке и чудом выживших. Это и фамилия лидера новой группы - Юлии Зиганшиной. Некоторые "пущинцы", не в пример "Петровичу" - раскрученные клубные группы. Но у всех - стильная музыка и во сто крат более остроумные аранжировки, чем в русской попсе. О стихах говорить нечего - ежели что и осталось в нынешнем бард-роке от старого доброго КСП - то это, слава Богу, добротнейшая русская поэзия. Некоторым группам родной речи не хватает. Но если уж выпендриваются - то на хинди, как "Большая белая панда". 

Ясно, почему наши попсовики тешат себя легендами, что бардье не умеет играть; а если поет - не попадает в ноты. Ну надо же иметь виртуального "мальчика для битья"! Ясно, почему на FM-станциях и телеканалах легендам верят - не ругаться же со всемогущей попсой. Но почему сами бард-рокеры не выйдут на свет божий? 

Диссиденты из диссидентов. 

Уход бардовских ансамблей, а позже - бард-рока "в резервацию" не случаен. Олег Чумаченко, бессменный шеф Пущинского фестиваля, убежден, что ансамбли в какой-то момент стали диссидентами внутри самого бардовского движения, резко отойдя от канонических "трех аккордов у костра" еще в семидесятые. Равно, как и от гитары - вспомните трубу в одном из ансамблей Александра Перова (который в журналистском мире известен, как первый редактор ежедневного "Коммерсанта" и основатель Национальной службы новостей). В начале 80-х Чумаченко разругался со многими генералами от КСП. Те были убеждены, что фестивали надо именовать "фестивалями самодеятельной и патриотической песни". И вообще маскировать бардизм под порывы комсомольской души. Бард-рок маскировку нарушал. В итоге "Последний шанс", "Уленшпигель" и "Мышеловку", которые на иные большие сцены не выпускали - принял полузакрытый академгородок под Серпуховым. Тогда думали, что на год-другой, до близких лучших времен, а потом можно и нужно будет перетащить все в Москву. Оказалось - незачем. 

Междусобойчик пророков в Отечестве. 

Здесь уютнее. Все свои. Почти бессменный родной спонсор - бард и книгоиздатель Сергей Деревянко. К вопросу о том, что песнь авторская считается песней социальных аутсайдеров. Зал в пяти минутах ходьбы от гостиницы и общаги, места в которых бронируют "под фестиваль" чуть ли не с зимы. После восторгов зала "на Никитине" или "на Берковском" можно подойти и поговорить с ними за жизнь. В номере за чашечкой крепчайшего кофе очень приятно дежурно поругать Чумаченко. За что - найдется. Можно за вечное диссидентство и непонимание духа нового времени. Можно - за не то понимание духа нового времени и не те цены на отель. Можно за то, что урезал ансамблям регламент. Или за то, что дал им лишнее время. Можно посетовать на то, что в этом году увяз в домашних делах и не явился казанский "Уленшпигель" - самое яркое воплощение русского worldbeat. А после смотреть, как один народ тусуется из зала на сцену и обратно - а другой на ходу сыгрывается с еще вчера незнакомыми музыкантами (к вопросу о непрофессионализме). И вот трио "Уфа" возвращается на сцену уже с группой поддержки из "Apple Jack". Женя Логвинова, аристократичная красавица и тончайший мелодист из Иркутска - с чем-то, напоминающим "Маятник". Союз с казанскими музыкантами давний - еще со времен записи первых магнитоальбомов дуэта Евгении с поэтом, бардом и мужем Сергеем Корычевым. 

Год назад в прямом эфире на "Радио России" дуэт получил шквал восторженных звонков. Ветераны бардизма из МГПИ и МГУ чуть ли не пятидесятых звонили со слезами в голосе: "Деточки мои! Есть на кого Россию оставить!". 

Но Родина не слышит. Родина не знает. 

Компакт-диск культовой рыбинской фолк-группы "Седьмая вода" выпустил продюсер из Бельгии. Кантри-перетекстовки русских и украинских песен, сделанные нашими бардами, крутятся на кантри-FM-ках США. У нас одни восторгаются, другие морщатся: "ничего такого, плохой капустник" - но и тех, и других немного, ибо диск Артура Гладышева и "Apple Jack" где угодно, но не в эфире. Директор одной известной сетевой радиостанции, отслушав этот компакт, сказал: "Вижу, что это полный диск хитов. Но в плэй-лист не поставлю. Нас разнесут, если хоть кто-то в Москве узнает, что эти нам не платили". 

Посему по окончании фестиваля, привычно ругая Олега, тайные звезды русской акустики прекрасно знают, что через год вернутся в Пущино. Не ждать же еще лет сто-двести, пока проснутся другие продюсеры, и фестивали worldbeat станут столь же привычны и престижны, как в приличных странах. 

Борис Гордон 
Из неопубликованного 
1998г