Легендарное произведение, долгое время ходившее по территории Сибири в берестяных списках. Опыт истории КСП НГУ (1988-2000 года), издание второе, исправленное автором и дополненное жизнью. 
 

Предуведомление ко второму изданию

Ниженаписанное произведение появилось на свет можно сказать случайно. Вообще-то по первоначальному замыслу автора это должна была быть небольшая ( на пару страниц) статеечка в многотиражку любимого всеми нами НГУ. Но в процессе творчества как-то утратился контроль над собой – результат ниже, полным объемом. Но, поскольку писалось это все в марте месяце, а сейчас уже июль, а жизнь все это время не стояла на месте… В общем, для удобства многочисленных поклонников первой версии КСПравды все изменения в текст внесены таким курсивчиком ( вот прямо как здесь). 

Катерина
10 июля 2000г.

------------------

ДОИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
(Пепел Феникса стучит в мое сердце)

Как утверждают люди с очень хорошей памятью, Клуб Самодеятельной Песни (КСП) существовал в Университете более или менее всегда. По принципу птицы Феникс, по своей неистребимости сравнимой разве что с тараканами. То есть он то существовал официально, то не существовал официально (но дух его витал над Альма-Матерью), то он снова возрождался с периодичностью примерно один раз в 10 лет, как утверждают математики из нынешней реинкарнации клуба (далее – КСП НГУ), который, кстати, день своего рождения именует не иначе, как день ВозРождения.

ВНУТРИУТРОБНЫЙ ПЕРИОД
(Особенности национального деторождения)

Что забавно, великие деяния КСП НГУ начались задолго до его (воз)рождения. Примерно за девять месяцев. Еще не произведенное на свет чадо вело себя крайне беспокойно, постоянно организовывало концерты приглашенных бардов, а также приняло активное участие в рождении(!) фестиваля авторской песни ''30 лет спустя''. В конце концов, измученные таким вот интересным положением родители ( два отца-основателя клуба и одна мать его) однажды собрались, как следует посоображали (на троих) и усилием воли произвели ЭТО на свет. Так появился ''самый молодой и перспективный клуб Сибири'', конец цитаты. Свое рождение он ознаменовал громким радостным воплем (в афишах это называлось ''Концерт КСП НГУ'') и целенаправленно принялся существовать.

ПОЗНАЙ САМОГО СЕБЯ
(Скажи мне, кто тебя окружает, и я скажу, сколько ты еще продержишься)

Первые месяцы жизни были посвящены Общению. Члены новоиспеченного клуба знакомились друг с другом до звона в ушах и полного ощущения плеча товарища, официальные и неофициальные встречи происходили по девять раз в неделю как минимум. Из них большая часть приходилась на праздники (субботы, дни рождения, новоселья, воскресенья, покупки Президентом* компьютера, монитора, каждого байта памяти (по отдельности), Рождество, Новый Год, опять Рождество и т.д.), во время которых клуб познавал свои возможности (может ли 12 человек влезть в одну машину? сколько можно продержаться без сна? а без закуси? каков предел прочности у соседей? сколько времени нужно петь, чтобы ты полностью утратил голос, а окружающие - слух ... и т.п.). В промежутках между празднованиями члены клуба под руководством А. Мокина*( делали видимые невооруженным ухом успехи в освоении ''гитары шестиструнной акустической'', пробовали петь ансамблем (спасибо Анюте(), а в оставшееся время пытались успеть поучиться или поработать. И тут в лучших умах клуба (скорее всего, это был ум Президента) затеплилась мысль: ''А не пора ли нам нести искусство в массы?'' И оно понеслось...

ЖЕРТВЕННЫЙ ОГОНЬ КУЛЬТУРНОГО ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВА
(Мы рождены, чтоб сказку сделать песней)

Организация концертов... Это отдельная песня в репертуаре нашего клуба. С точки зрения людей здравомыслящих ( родных и близких членов клуба, многочисленных представителей нового поколения, выбравшего ''Пепси'' и в глаза не нюхавшего коммунистических субботников и Великих Починов, и многих других) это занятие, отнимающее массу времени, энергии и душевных сил, и при этом не приносящее ни копейки, ибо (бизнес по-русски) все доходы с концерта идут на покрытие расходов по организации, абсолютно нелогично. Можно было бы конечно попытаться объяснить это организаторское рвение... ну, например, желанием сходить ''на халяву'' на концерт любимого барда. Так не получается же! Поскольку как правило именно организаторы-то концертов и не видят, ибо в момент действия на сцене заняты улаживанием различных жизненно важных вопросов с администрацией, кассиром, звукооператором... (Пардон, наболело. Лично я полтора года мечтала (уже на уровне навязчивой идеи) ''сходить на концерт авторской песни'' и послушать его с начала до конца. В конце концов удалось. Сходить на концерт Гейнца и Данилова в Кемерово. Мне, кстати, понравилось. Но о них позже, а пока вернемся к нашим баранам, то есть первым приглашенным, да и скобочку наверное пора бы уж закрыть. Закрываю:) 

Лягушка-путешественница

Первым нашим гостем стала Ирина Орищенко. Как-то так произошло, что другом клуба она стала задолго до его (клуба то есть) рождения, и, видимо, отчасти с его легкой руки – весьма популярным в Академгородке и окрестностях бардом. Что забавно – в последнее время Ирина постоянно переезжает. Из Усть-Каменогорска – в Кемерово, затем – в поселок Линево. Как сказал один (тоже весьма популярный в Городке) томский исполнитель, ''все мы постоянно движемся к центру...'' Видимо, он имел в виду научный центр Сибири. ( Жизнь и Ирина Орищенко опровергли эту теорию. Сейчас Ирина живет в Горно-Алтайске. Если, конечно, за последние три недели не переменила место жительства еще раз)
В общем, все прошло благополучно, первый блин комом в горле не встал и вскоре (примерно через месяц) опыт был повторен. Над нашим первым гостем издалека, Владимиром Ланцбергом, бардом известным и весьма уважаемым.

Принцесса на горошине

И тут КСП НГУ внес неожиданный вклад в развитие авторской песни. Все дело в том, что из дивана Президента (временно отданного в пользование Мэтру) торчала пружина. Казалось бы, какое это имеет значение? А В. Ланцберг долго ворочался, не мог заснуть и, как истинно творческая личность, не стал терять драгоценного времени даром и, внезапно выйдя из творческого кризиса, написал песню. Которую и исполнил на следующий день на концерте. Концерт, кстати, состоялся 23 февраля*

Двое в одной лодке.

И вот, опровергая тезис о том, что большое видится на расстоянье, мы решили поискать пророков в своем Отечестве, то есть в Сибири. И вот наступило роковое 27 марта, ознаменованное концертом Игоря Иванова и Романа Ланкина из г. Томска. В Томске, видимо, климат особый, ибо авторы, исполнители и прочие дуэты там растут, как грибы после дождя. На кого не посмотришь – тот обязательно лауреат чего-нибудь всесоюзного... или всесибирского в крайнем случае. Тот же Иванов с гордостью несет по жизни неофициальное звание ''томского Щербакова'', а Ланкина с любовью (но за глаза) именуют … (к сожалению, Роман очень просил больше никогда не называть его ''Леонардо ди Каприо авторской песни Сибири'', поэтому пусть для читателей Второго издания останется загадкой, как именно его именуют). Многим хотя бы одно из этих громких имен что-нибудь да говорит. 
А концерт этот имел для КСП НГУ самые тяжелые последствия. Песни, звучавшие на нем, долгое время занимали все первые места во внутриклубных хит-парадах, члены клуба повально увлеклись босса новой и прогрессивной джазовой аппликатурой (впоследствии это явление получило название ''ланкинизм'' или ''ланкинутость''), а к А. Мокину, в компании трех девушек* исполнившему хит Иванова и Ланкина ''Чучело –1'' (Чучело любимого мужчины), навсегда приклеилось прозвище ''Милый''.
И это было лишь начало романа КСП НГУ с этим блестящим дуэтом... 

ТРИ ДНЯ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР

Но всех продолжало тянуть на подвиги. И вот через 9 месяцев после возрождения клуба, в последние выходные мая состоялся наш первый фестиваль, ''АкБард-99'' (Академ-Бард, как утверждает одна из многочисленных официальных версий расшифровки названия). Вообще-то сначала мы хотели назвать его ''Gaudeamus'', но столкнулись с неожиданной проблемой – наш Президент не смог это выговорить. Изобретение альтернативного названия заняло очень много времени, так что на все остальное его, в общем-то, и не осталось. В итоге, как гласит народная легенда (в лице того же Президента), фестиваль этот делали четыре человека за неделю. Вклад этих четверых в развитие авторской песни трудно оценить, ибо никто за это не брался, да и вряд ли возьмется. Но получилось хорошо. Всего не расскажешь, но были некоторые ''фирменные знаки'', умолчать о которых невозможно.
Во-первых, наша сцена. Помещалась она на палубе здоровенного прогулочного теплохода, давно вышедшего из употребления по прямому назначению и стоящего на приколе (по приколу?) у турбазы ''Чайка'', где, собственно, все это и происходило (фестиваль то есть). Сооружение это кто-то метко окрестил ''Титаником''. Действительно, весьма похоже.
Во-вторых, наша героическая Анюта, художественный руководитель и ведущий концертов. Поскольку, как уже поминалось, фестиваль происходил через 9 месяцев после организации клуба, то Анюта имела в руке программу концерта, в кармане – направление в роддом, а за спиной – трезвого водителя, готового в любой момент... (Через неделю после фестиваля число А. Мокиных в нашем клубе увеличилось. Девочка растет, отказывается спать по ночам и пытается подпевать всему, что слышит. Ей уже 9 месяцев. Пора свершать что-то великое* ...

ЛЕТО – ЭТО МАЛЕНЬКАЯ ЖИЗНЬ.

Что такое лето для КСПэшника? Многие скажут – пора фестивалей. И будут не совсем правы, поскольку пора фестивалей у нас круглый год. Но летом их действительно как-то ощутимо больше и потому заметнее. Лишь потеплеет, члены всех клубов Сибири, вольные барды и просто сочувствующие собираются в стаи, читают новичкам краткий курс автостопа и на протяжении всего лета методично мигрируют по Сибири и прилегающим территориям. (Впрочем, некоторые птицы высокого полета, такие, к примеру, как Президент, залетают и куда подальше – на тот же Грушинский). КСП НГУ честно побывал везде, где только смог, участвуя в разнообразных конкурсах, собирая коллекции лауреатских дипломов и разнообразных призов – футболок, наволочек, гитарных струн и прочих предметов, полезных в хозяйстве (даже литр шампуня однажды подарили), а также обрастая огромным количеством новых друзей и даже родственников. ( Катерина* однажды сгоряча пригласила Романа Ланкина поужинать к нашему костру, а Роман тут же переселился к нам и жить и есть, а потом еще и привел туда же Игоря Иванова. В результате клуб почти что официально принял их в свои ряды и на полное иждивение на правах ''сынов полка''. А еще как-то исторически сложилось, что ''гнездо КСП НГУ'' на многих фестивалях было местом встречи лучших творческих сил Сибири. Пели не переставая. И ночью, отойдя от костра на несколько шагов, найти его можно было только по звуку, потому что слушатели, стоящие в несколько рядов, полностью загораживали пламя. Идеальная светомаскировка!
 

КИНДЕР-СЮРПРА-АЙЗ.

(Неделя авторской песни в НГУ и окрестностях)

И как-то неожиданно вслед за разгильдяистым летом вдруг наступила осень. Причем сразу октябрь, что неизбежно влекло за собой мероприятие под названием ''Первый юбилей КСП НГУ'', то есть годовщина. Поскольку незадолго до того университет долго и с размахом праздновал сорокалетие, мы как-то заразились юбилейными настроениями и под лозунгом ''В жизни всегда есть место празднику!'' ринулись в бой. 
Неделя авторской песни должна была проходить в 3 дня, ибо у нас в Сибири год, как правило, идет за два. Период подготовки был недолгим, зато интенсивным (у нас как правило все мероприятия готовятся вчетвером и за неделю, традиция). Вообще-то сначала планировался тихий, скромный, почти домашний концерт... Один. Потом вдруг Роман Ланкин очень увлекся идеей приехать к нам в гости, а мы, взгрустнув, что учитель Игорь Иванов свободен только по выходным, предложили Роме сольный концерт. После чего организационная карусель закрутилась со скоростью, приближенной к сверхзвуковой. Буквально через сутки тираж афиш уже красовался в местах, доступных для всеобщего обозрения, билеты начали поступать в продажу, а члены клуба уже не ходили, а ползали, положив язык на плечо и соскребая с различных частей тела остатки скотча и краски. 
Еще через пару дней народ слегка пришел в себя и попытался заняться творчеством (сценарий концерта написать, например... или песни попеть, порепетировать...) Но не тут-то было! Поскольку учитель Иванов все-таки нашел у себя пару свободных дней. И рекламная компания понеслась по второму кругу... До концерта оставалось 5 дней. Замученная жизнью Катерина, в третий раз переделывая афишу, подняла мутные глаза и изрекла: ''А давайте просто на всех афишах к ''Роману Ланкину'' маркером припишем ''и с ним мальчик'', и все!'' 
До концертов оставалось 2 дня. Жизнь, похоже, налаживалась. Коллектив КСП НГУ репетировал в зале ДК ''Академия''. Ведущие наконец увидели текст, который они должны были донести до публики, выступающие размышляли о том, известны ли им вообще песни, которые они исполняют согласно сценарию, все узнавали о себе много нового и интересного... И вот, когда мы дошли до самого патетического места в тексте*, у Президента запищал пейджер. Так мы узнали, что к нам на день рожденья едет Ирина Орищенко. За звание киндерсюрпрайза нашего концерта разворачивалась ожесточенная борьба…
Несмотря на клятвы из серии ''я это не переживу'' пережили это все. Жертв и разрушений, ко всеобщему удивлению не было. И даже администрация ДК ''Академия'', несмотря на наши опасения, осталась весьма нами довольна и приглашала ''заходить еще''... Мы обещали. И обещание свое вскоре сдержали.

ДЕТИ КИНДЕРСЮРПРАЙЗА.

Приглашать гостей – занятие, конечно, приятное, но довольно хлопотное – билеты, машины, размещение, кормление и всяческое обихаживание таковых требует жертв. Поэтому мы решили сделать перерывчик и поработать своими силами. В лице А. Мокина, сольный концерт которого состоялся в том же ДК. Концерт, как водится, планировался тихим, домашним...
Но в кустах, как всегда, притаился рояль. И свалился он на голову Леши непосредственно в день концерта, удивительно напоминая своими очертаниями ''третьего сына полка КСП НГУ'', Игоря Морозова, замечательного музыканта из г. Кемерово. Пару часов они провели в репетициях, а вечером Игорь уже со сцены помогал А. Мокину, извлекая из гитары божественные звуки. А КСП НГУ призадумался... О том, какой же еще Игорь может незапланированно возникнуть на следующем концерте клуба.
 

продолжение
 
 

ПРИМЕЧАНИЯ:

Президент (он же – Егор Зырянов, он же – Его). Первый Президент и Координатор КСП НГУ. Человек большой во всех отношениях. Кладезь информации. Мозговой центр (легким движением мысли поворачивает вспять реки, ломает деревья и гнет свою линию). Отец-основатель КСП НГУ. Человек года в КСП НГУ.
 

А. Мокин (он же – Леша, он же – Marlboro, он же – Милый) Экс-вице-президент (ныне разжалован в президенты) и опять-таки Отец-основатель (загадка генетики!) вышеупомянутого КСП. Любимец женщин и наставник молодых (именно он объясняет будущим звездам авторской песни, как надо гнуть пальцы, чтобы получился Настоящий Ля Минор). Автор многих песен, обе про любовь, он ее часто поет.

Анюта (она же А. Мокина) Мать (для разнообразия) - основательница КСП НГУ, а также его художественный руководитель. Жена А. Мокина, а также мама А. Мокиной, в силу чего оное руководство в последнее время осуществляет дистанционно (в связи с чем разжалована в ЗамКатерины по художественной части)

23 февраля. О фатальных датах и цифрах. КСП НГУ – явление скорее психическое, чем физическое. И, как и все психическое, подчиняется законам цикличности и периодичности. Во-первых, все самое интересное происходит у нас с интервалом 9 месяцев. Закон природы. Во-вторых, есть три судьбоносных времени года – плюс-минус 23 ее февраля, 27 марта, а также последние выходные мая. Но о них позже.

Три девушки. Так называемое ''Чисто женское'' трио ''Любовный трехугольник'', борющееся (постоянно борющееся) (между собой) за право носить имя (и фамилию) Алексея Мокина (Романа Ланкина, Виктора Гужавина и т. д., по настроению)

Великое. О фатальных датах и цифрах. В этом году в то же время, на том же месте пройдет очередной фестиваль. Мы к нему уже готовимся. Поскольку название у нас как бы уже есть, то мы решаем для себя проблему двух нулей. Или трех. Ибо называть фестиваль ''АкБард-2000'' это как-то претенциозно, есть идея посвятить этот фестиваль годовщине предыдущего. И назвать ''АкБард-99 один год спустя'' или ''АкБард-99 возвращается''. Или простенько и со вкусом – ''АкБард-99 плюс'' (бис, дробь один, корпус два, ненужное вычеркнуть, нужное – вписать). В общем, нам этой темы хватит где-то до середины мая, а там как раз неделя и останется. Должны успеть (а куда б мы делись-то?).

Катерина (она же - Кет) Администратор клуба и опять-таки Мать его, но Кормящая (растем помаленечку. Она же – худрук, она же – ЗамАМокина по президентской части, она же Бюст Президента). Известна привычкой кормить все, что не успело убежать, а также способностью внезапно оказываться в любой точке Сибири. 

Сыны полка. Жил-был КСП НГУ, и было у него три сына. Старший Роман Ланкин, средний – Игорь Иванов, а младший, извините, Игорь Морозов. О нем - далее.

Патетическое место. ''Шакал септаккордов, Виртуоз четвертой струны, Дух Святой сибирской босса новы, Летучий Голландец божественных гармоний, а с ним мальчик, киндерсюрпрайз нашего концерта, монстр голосоведения и пальцещелканья…''
 
 НЕ ТАК СТРАШЕН ГЕЙНЦ, КАК ЕГО ДАНИЛОВ

Последними нашими гостями были Александр Гейнц и Сергей Данилов, авторский дуэт из Петербурга. За несколько месяцев до концерта до концерта А. Мокин познакомился с С. Даниловым по сети, долго вел с ним переговоры, тон и стиль которых со временем стал совершенно разухабистым, и встретились они в Новосибирске уже как друзья по жизни и до гроба. 
Пробыли Гейнц и Данилов в Новосибирске всего сутки, но успели за это время многое – дать концерт в Доме Ученых, продегустировать сортов этак двадцать сибирских пив... и совершенно озадачить клуб своей неистребимой жизненной энергией. Они в корне пресекли попытки ''дать ребятам выспаться перед завтрашним концертом в Кемерово'', и до утра пели нам песни и рассказывали анекдоты. ( Вообще-то здесь еще должен был быть раздел под названием ''Как А. Гейнц ходил за соком, и что из этого вышло'', описывающий промежуток с часу ночи и до семи утра. Но Редактор КСПравды С. Данилов категорически настаивал на исключении из текста ''пассажей типа пить-петь-спать-курить''. А после выполнения данной цензурной процедуры от текста прямо скажем мало что осталось – только фразочки типа ''Я настаиваю на продолжении банкета!!!'', ''А где штопор-то?'', ''Да идите вы со своим красным вином, вы мне сейчас все стекло задышите, меня первый же гаишник стопанет!''. Что, по-моему, придавало тексту несколько…хм… фривольный характер.)
А утром уехали, прихватив с собой Катерину, плененную обаянием гостей и свежестью мысли о том, что ''раз все равно надо ехать в Кемерово, то почему бы не прямо сейчас?''. 
В Кемерово они тоже не спали.
(При этом Александр хотя бы выглядел слегка сонным, но Сергей Данилов... На протяжении всего сибирского турне он был неизменно бодр, свеж, обаятелен и буквально излучал оптимизм. Сперва это восхищало, потом возмущало, потом – озадачивало. А жители городов, в которых они побывали, отсыпаются, наверное до сих пор.)
А когда это стихийное бедствие докатилось до Красноярска, пришла пора им возвращаться в Питер. Естественно, мимо Новосибирска. И просили встречать их на вокзале ''с большим количеством пива, еды и девушек''...

О СТОЯНКЕ ПОЕЗДА № 9 ИРКУТСК – МОСКВА

За 10 минут до прибытия поезда отъезжающие могли наблюдать (и наблюдали) несколько нетипичную для вокзального перрона картину – административную группу КСП НГУ в числе трех человек, действующую модель в натуральную величину. Выглядело это так – чета А. Мокиных, расстелив перед собой карту Новосибирска и оживленно споря, без помощи циркуля и линейки отмечала на ней крестиками и кружочками места дислокации членов КСП НГУ, а стоящая рядом Катерина спешно довязывала носок (буквально накануне ей пришла в голову светлая, но запоздалая мысль о том, что без теплых вещей гостей из Сибири отпускать нельзя. И последние полтора дня она практически непрерывно эти самые теплые вещи вязала.)
Когда поезд прибыл, из вагона появились Гейнц и Данилов, а из сумок – тазики с салатиками, горячие бутерброды и пиво. Встреча была краткой, но эмоционально насыщенной. Катерина вязала. Поцелуи и объятия перемежались принятием пищи и впечатлениями о Сибири. Гостей осыпали разнообразными подарками, довязанными-таки носками и ''большим количеством еды'', упакованным в огромную коробку. Когда же поезд тронулся, за вагоном еще долгое время следовало ''большое количество девушек'', машущее платочками и утирающее слезы. 
А из окна вагона их провожали взглядами Данилов, прижимающий к сердцу шапку, а к желудку – коробку с пищей и Гейнц, радостно машущий в ответ белыми мохеровыми носками. Вокзальная публика была в восхищении, а Леша Мокин умирал от смеха... Кончался февраль*…

О ФАТАЛЬНЫХ ДАТАХ И ЦИФРАХ

И вот снова близится 27 марта, да и плюс к тому же очередные примерно девять месяцев... И на фоне наступающей весны душа просит чего-нибудь глобального.
Очередная великая идея КСП НГУ – серия концертов ''сливок'' авторской песни, лучших авторов и исполнителей Сибири. Ровно год назад состоялся концерт Иванова и Ланкина – можно считать, что это был в некотором роде эпиграф к серии (хотя мы их еще пригласим). Кстати, обращаюсь к нашему неизвестному, но постоянному зрителю, который всегда приходит на концерты не выспавшись, и просит спеть ''что-нибудь, что может разбудить''. В антракте предполагается кофе. Всем. И чтобы никто не ушел обиженным. А поскольку кофе – любимый напиток клуба ( мы его всегда и везде варим, естественно, пьем (даже на концертах и фестивалях), иногда воспеваем ( А. Мокин ''Ода кофе''), и вообще пропагандируем), то концерты наши так и будут называться – ''Кофе с сибирскими сливками''. 
 
 
 

ТОМ ВТОРОЙ

ОТКРЫТИЕ С ОДНОВРЕМЕННЫМ ЗАКРЫТИЕМ
И ПОСЛЕДУЮЩИМ СНОСОМ
(Сыграйте Брамса!)

И настало роковое 27 марта. Точнее, сначала настало 26 марта, ознаменованное президентскими выборами, перемалыванием полутора килограмм кофейных зерен и приездом в Новосибирск театра авторской песни ''Антрэ'' из города Кемерово (Евгений Полюцкий, Татьяна Чукреева, Яна Панчук и Катя Иванова). Компания сия пожаловала к нам с целью открытия ''Кофе с сибирскими сливками'' и ошарашила группу встречающих тем, что буквально с порога, не успев раздеться, похватала гитары и принялась упоенно репетировать. Особенно отличалось на этом поприще младшее поколение ансамбля (Катя и Яна), которых буквально ни на минуту нельзя было оставить без присмотра – они сразу же начинали предаваться этому противоестественному занятию. Впрочем, вскоре (часа в три ночи) всю эту гоп-компанию таки удалось уложить спать.
Но ненадолго. Ибо ранним утром Жене с Татьяной предстояло шоу в прямом эфире… Но Сибирь пока еще входит в состав России, а у России, как известно, две беды, и одна из них – дороги. Особенно весной, когда все течет и изменяется. Короче, на прямой эфир они опоздали. Что за этим последовало – объяснить простым человеческим языком весьма затруднительно – программу с их участием записали с тем, чтобы показать завтра, и в ней они рассказывали о том, как замечательно прошел (то есть пройдет) вчерашний (то есть сегодняшний) концерт, как приятно было (то есть будет) петь для такой отзывчивой публики и т.д. 
После таких воспоминаний о грядущем концерту ничего не оставалось, кроме как именно так и пройти. А в антракте действительно случился кофе. Натуральный. Варили его все первое отделение, а все второе – мыли чашки. Публика была в восторге и спрашивала рецепт. Но рецепт приготовления кофе в промышленных масштабах в неприспособленных для этого условиях пока остается профессиональной тайной КСП НГУ. Нечего публику пугать. 
По окончании мероприятия, прихватив с собой кастрюльку кофе* , мы отправились праздновать ''открытие серии'' (Евгений Полюцкий, правда, все припоминал историю с реставрацией какой-то башни, которая в процессе реставрации так всем надоела, что участники процесса смотреть на нее уже не могли и настоятельно предлагали совместить торжественное ее открытие ''с закрытием и последующим сносом'', но мы эту инициативу не поддержали. Так что все еще будет продолжаться). В процессе празднования все постоянно предлагали гостям ''сыграть Брамса'', что те и делали. В итоге ''Брамса''*пели уже все присутствующие, а Женя Полюцкий и А. Мокин под эту зажигательную мелодию… впрочем, не будем упоминать слово ''стриптиз'', а то Великий Поборник Морали С. Данилов будет недоволен, да и снять-то они успели всего ничего. 
 

ПРОШЛА ЗИМА, НАСТАЛО ЛЕТО, СПАСИБО СРС* ЗА ЭТО!
 

Что такое зима для КСПэшника? Это время, когда фестивали проходят не в ''условиях палаточного городка'' (ибо жить-то всем хочется), а в городе (или за городом, но в более-менее цивилизованных условиях). Таким образом, получается, что зима у нас продолжается до самого мая, интересная и насыщенная. В середине декабря мы провожали ''старый век'' в каком-то профилактории в городе Барнауле ( основными достопримечательностями фестиваля были сногсшибательные концерты и первое официальное заседание Регионального Совета – в воскресенье в 9 (оцените!) часов утра). Спустя месяц праздновали день рожденья Игоря Морозова на ''Святках'', в детском лагере под Бердском (лично на меня потрясающее впечатление произвело проживание четырнадцати человек в комнате, рассчитанной на четырех детей, крайне своевременное появление на фестивале Алексея Макаревича, нарисовавшегося в воскресенье в 7 утра - и лица ни в чем не повинных прохожих, с интересом наблюдавших за тем, как из обыкновенного маршрутного такси выгружалось 24 человека плюс дети и рюкзаки). В середине же апреля мы дружно громили квартиры и опустошали холодильники наших томских друзей, отмечая дни рождения КСП ''Пьеро'' и Катерины. (Забегая вперед, отмечу, что АкБард совпал с днем рождения Яны Панчук, так что это, похоже, уже либо традиция, либо закон жизни.) Так что КСПэшная зима закончилась в городе Томске, 16 апреля, при температуре градусов этак 25 выше ноля. И незаметненько так настало время подготовки к лету, начало которого должно было ознаменоваться нашим, родным можно сказать, фестивалем ''АкБард – 2000''

НУ ЧТО ВАМ РАССКАЗАТЬ ПРО АКБАРД?

Лирическое отступление. Ода склерозу. В одном из современных фантастических романов ( по поводу которых одна моя знакомая вздыхает: ''Эх, разучились на Руси кончать!'') встретился совершенно гениальный литературный ход – когда до конца книжки осталось страниц десять, а перипетии сюжета затянули героя в такую паутину безвыходных ситуаций, и совершенно непонятно – как за такой блиц-срок автор умудриться все это распутать, и читатель грызет себе локти… бац! – ''шел, упал, очнулся – гипс!''. То есть, у героя – провал в памяти, как Вселенную спасал он, естественно, не помнит, а свидетелей при сем не было. Тут и сказке конец. Так вот, доложу я вам, если кто-нибудь когда-нибудь соберется написать монументальный труд ''АкБард и процесс его подготовки в воспоминаниях организаторов''… получится примерно то же. Переутомленный оргкомитет до сих пор пытается выяснить, что же на самом деле было на фестивале (мнения у всех разные), слушает записи концертов (восхищается), смотрит видеозаписи (удивляется), рассматривает фотографии ( ''А что, у нас там море было?''), производит опрос свидетелей… Возможно, через полгодика мы уже сможем досконально ответить на вопрос ''Ну, и как прошел ваш фестиваль?''. Пока удалось установить вот что:
Как и было предсказано, фестиваль состоялся 26-28 мая, и с погодой нам опять повезло (хорошая складывается традиция!). Но не обошлось без казусов - администрация горячо любимого университета (точнее, один из ее представителей) запретила(!) проведение концерта перед НГУ (мол де, время к сессии, студентам учиться надо). Сей прискорбный факт был немедленно подхвачен разнообразными СМИ (Новая волна гонений на авторскую песню в Академгородке! Фестиваль под угрозой срыва!!!!), так что все мы могли почувствовать себя немного диссидентами. Впрочем, мы-то (отверженные и гонимые) ни о чем не подозревая, сидели себе на берегу Бердского залива, слушали песни Юрия Устинова, внимали прекрасному поэту и гениальному конферансье Сергею Гурееву из Томска, все собирались (да так и не собрались) продать с аукциона кроссовки Игоря Решетова, открывали Памятник Потерянному Каподастру и купальный сезон, утром нехорошо думали по поводу экзерсисов Андрея Горина (уникального человека, сделавшего карьеру тромбониста (!) в авторской песне)…
Ах, АкБард мой, АкБард, ты – моя мелодия и вообще – отдельная песня. Если когда-нибудь (блажен, кто верит) наконец заработает наш … (здесь должно было быть страшное слово ''сайт'', но я не могу такого писать, я плачу!) А пока что – литературные произведения, посвященные АкБарду - в Приложении 1 и 2 (все по-взрослому!).
 

приложения
 
 

ПРИМЕЧАНИЯ

О фатальных датах и цифрах. Что интересно, визит Гейнца с Даниловым происходил опять-таки вокруг 23 февраля. Надо заметить, что, кроме концертов бардов издалека, в это же время в клубе почему-то происходит резкое повышение извечного женско-мужского антагонизма. Они (т.е. мужчины и женщины) вдруг начинают осознавать себя как класс, вспоминают о своем разделении на Женсовет и Мужскую Фракцию и начинают устраивать взаимные судилища, выяснять профпригодность, интеллектуальные и другие способности, быстроту реакции и строить всякие прочие каверзы. При этом клянясь в вечной любви. А недели через две, знаете ли, все проходит..

Кастрюлька кофе. Мы долго возили ее в строго вертикальном состоянии по всему Академгородку, а потом драгоценный продукт пришлось вылить, ибо мысль о том чтобы выпить или (еще хлеще) сварить кофе вызывала у перетрудившихся членов клуба содрогание еще несколько дней. 

''Брамс'' Мелодия, правда, сильно напоминала ''Семь сорок'', но слово ''брамс'' в тексте действительно неоднократно звучало.

Не знаете, что такое СРС? Пора бы знать! Сибирский Региональный Совет, вершитель наших судеб, всеми нами ведает и заведует. Председательствует там обычно, кстати, Андрей Перминов – запомните это имя так, на всякий случай :) )
 
 

Список использованной литературы:
Роман Н. Ланкин «Неполное собрание писем и цитат»
Сергей Данилов «Опыт генезиса КСП НГУ. Критические заметки»
Катерина К. Кет «Письма бийскому другу»
Орфографический словарь русского языка

 Адрес оригинала:http://apgpk.ru/modules.php?op=modload&name=News&file=article&sid=7