Оригинал в данный момент не доступен. Это резервная копия поисковой машины "Bard.ru"

О стихах и песнях Владимира Васильева.

У сборника стихотворений Владимира Васильева неслучайное, продуманное название.
Слово «бытовой» предупреждает, что ни астрала, ни сакрала, ни какого еще квазилитературного тумана ждать не следует. Второе слово «романс», дает нам знак, что эти стихи имеют некоторое отношение к музыке, к пению. Так и есть.
Имя Владимира Васильева хорошо знакомо любителям авторской песни. Он — известный харьковский бард. У современной авторской песни есть и такое название — поющаяся поэзия. Называть-то мы называем, но не следует думать, что все, что в этих храмах поется, — поэзия. Однако поэзия все-таки тоже имеет место. Если приглядеться, мы увидим, что она представлена двумя потоками, мощным и хилым. Мощный поток начинается в книге и течет в сторону гитары. При этом автор стихов может запеть их сам, как это было у Новеллы Матвеевой и Булата Окуджавы, или он может только искоса посматривать в сторону поющего, выражая свое одобрение
(Юрий Левитанский, Давид Самойлов) или неодобрение (Иосиф Бродский, Александр Кушнер).
Не выражение взгляда тут имеет значение, а то, насколько музыка и исполнение выражают поэзию. Поэзия может понести урон.
Но в случае композиторской удачи поэзия получает импульс к новой жизни. Хилый поток начинается с гитары и течет в обратном направлении. Сначала автор поет то, что он или она считает у себя стихами. На этой стадии картина выглядит еще не хило — авторов много и они повсеместны. Затем автор начинает интересоваться, а нельзя ли сделать так, чтобы это где-нибудь напечаталось, а потом звалось поэзией. Чаще всего оказывается, что нельзя. И совсем не потому, что, как принято жаловаться, какие-то темные силы смыкают ряды, не пуская хорошего человека в заветный ЦДЛ. Просто поэзией не пахнет. На бумаге оно очевидней. И все-таки есть литературе подпитка от авторской песни.
Вспомним Веронику Долину, Елену Казанцеву. Пусть этот попятный ручей уступает прямому по мощности — он тоже безупречен по качеству воды.
Мал золотник, да дорог! Стихотворения Владимира Васильева, лежащие сейчас передо мной в раскрытой папке, обещают, что и этому барду найдется место в мире книжной литературы. Я бы даже сказал так: чем решительнее стихи В.Васильева дистанцируются от его же песенных текстов, тем больше в них поэзии.
Попробую объяснить эту неочевидную мысль. В бардовских кругах Владимир Васильев имеет прочную репутацию человека, способного вмиг подавить зевоту. Ведь каждому приятно, когда есть песни, веселящие зал. Таких немало в этом сборнике — они представляют Владимира Васильева как автора с истинным вкусом к смешному. И все же, на мой взгляд, он существенно интересней, когда не комикует. Его вкус к трагическому очевиден. Это можно было заметить уже по аудиокассете «Когда я был щенком». В пестрой смеси вещей, включенных в нее Васильевым, одной из лучших была песня, которую он написал на печальное, даже мрачное стихотворение Бориса Слуцкого: «Не могу заснуть на левом боку…». Также в сборнике к числу главных удач я бы отнес серьезные стихи: «На черно-белом фотоснимке…», «Круглолицые, узкоглазые женщины Севера…», «Лузгой подсолнечных семян…», некоторые другие. Можно думать, что в перспективе эта линия поэзии В.Васильева окажется главной. Хорошо, что поэт не следует за собственной молвой, не дорабатывает сложившийся образ, а ищет себя на более трудном, не всегда благодарном пути. О том же говорит широкое использование им верлибра. Нет, путь Владимира Васильева в поэзии не повторяет его же пути в бардовской песне. Скорее, для нового, книжного Васильева путеводным ориентиром служит человеческий и профессиональный опыт его прекрасных земляков — Бориса Слуцкого, Бориса Чичибабина.
На протяжении всего столетия Харьков оставался одной из столиц русской поэзии — я бы мог назвать еще несколько блистательных имен. Мне кажется, что Владимир Васильев с полной мерой ответственности сознает, насколько это дорогое наследие и как важно сохранить, преумножить его. Дмитрий Сухарев, 9 октября 1996 г.
-----------------------
В.Васильев. Фрагменты интервью  С.К.  Альманах «Авторская песня», № 2, М., ООО «Артель» Восточный ветер», 2000  31-12-00
Васильев Владимир Дмитриевич родился 18 сентября 1948 г. Живет в Харькове. Окончил Харьковский автомобильно-дорожный институт (1973). Инженер-конструктор. Песни пишет с 1978 г. на свои стихи, в том числе для театра (например, к спектаклю "Голый король" по пьесе Е. Шварца). Автор пластинки «Обыкновенные истории» (Санкт-Петербург «Русский диск», 1991), магнитных альбомов «Когда я был щенком» (Москва, «Московские окна», 1994), «Утомленный надеждой на лучшее…», (Москва, студия «Свой остров», 2000), «У самого синего неба» (Москва, ООО» Артель «Восточный ветер», 2000), «Наши песни»5 (Москва, «Мастер саунд», 2001) и лазерных дисков «У самого синего неба» (Москва, ООО «Артель «Восточный ветер», 2000) и «Наши песни-5» (Москва, «Мастер саунд», 2001). Пишет стихи и прозу. Публиковался в журналах, альманахах, антологиях. Автор книги стихов «Бытовой романс» (Харьков, «Крок», 1998 ). Один из авторов антологии «ДИКОЕ ПОЛЕ. Стихи русских поэтов Украины конца XX века».

С.К. (собственный корреспондент): Как все начиналось для вас в авторской песне? Что вас к ней толкнуло из предыдущей жизни?
Владимир: Песни я стал писать достаточно поздно — в 30 лет. Хотя кто знает, что такое рано, что такое поздно. Очевидно, что-то созрело в душе. Накопился какой-то жизненный опыт. А, может быть, почувствовал, что засиделся у телевизора. Моя жизнь до авторской песни мало чем отличалась от жизни моих сверстников: учился, работал, занимался спортом. Но вот однажды, впервые в жизни оказавшись в горах в качестве туриста-матрасника, встретил группу ребят-альпинистов, возвращавшихся в лагерь. Стоянка у нас была общая, сначала мы спели, что знали, потом — они. Мой нехитрый репертуар включал в себя какую-то эстрадную дребедень, дворовые шлягеры, еще что-то душевно-романтическое. Потом запели они… То, что я услышал произвело на меня сильное впечатление. Во-первых, это была более высокая культура речи, во-вторых, иной, более интересный способ выражения своих мыслей. Так я впервые услышал песни Галича, Визбора, Кукина, Клячкина. Точнее, некоторые из них я слышал, но, не зная авторов, приписывал их В.Высоцкому. Об Окуджаве в ту пору я знал немного, но именно его творчество явилось толчком к тому, что я стал писать песни.
С.К.: Что было дальше, когда вы спустились с гор?
Владимир: Купил пластинку Окуджавы. Прослушал и решил: «А чем я хуже?» Идиотская по своей наивности мысль, не так ли? К счастью, я довольно быстро понял, чем же я хуже. Но это нахальство помогло мне начать. Потом я узнал, что в Харькове существует клуб туристской и самодеятельной песни. Пришел в него, познакомился с ребятами и с этого момента приобщился к более интересной интеллектуальной жизни, за что и благодарен судьбе.
С.К.: Кто из авторов песен вам наиболее близок по духу?
Владимир: Из классиков — Окуджава, Высоцкий, Галич. Если из моего поколения — Мирзаян, Анпилов, Мищуки. Я бы воздал должное поэтическому, композиторскому, исполнительскому мастерству С.Никитина и В.Долиной. Но на первом месте для меня по притягательности того или иного автора стоит Слово.
С.К.: Опыт прошлой «допесенной» жизни вам помогает или мешает?
Владимир: Любой опыт помогает. Иногда даже такой, который к песне никакого отношения не имеет. Я долгие годы играл в футбол, а это такой вид спорта, который развивает в человеке решительность и упорство. Эти качества вовсе не излишни для творческого человека. Это, конечно, не означает, что «Он решительно подошел к столу и стал упорно работать над авторской песней». Но лень, бесхарактерность и творчество? Возможно ли что-нибудь значительное из такого сочетания? Если да, то, скорее всего, случайно.
С.К.: Что бы вы хотели сказать молодым авторам, только начинающим свой путь?
Владимир: В первую очередь, побольше читать хорошей литературы, побольше слушать хороших авторов. Это помогает развивать вкус и увеличивает количество кирпичиков, из которых они будут строить свои песни. Хотя это вовсе не означает, что сразу же начнут получаться хорошие песни. Если они хотя бы научатся отличать хорошие песни от плохих, то уже — слава Богу. А дальше… К легкому пути лучше себя не готовить. Душа человека созревает медленно.
С.К.: В футболе момент истины — мяч в воротах твоего соперника. А в песне — для вас лично?
Владимир: Однажды, еще при Советском Союзе, в одной из телепередач я услышал, как студенты поют мою песню, и почувствовал с радостью, что людям мое творчество нужно. А значит, не напрасно я этим занимаюсь. А, может быть, моментом истины можно считать тот момент, когда после особенно сильного удара головой по мячу во мне пробудился дар сочинительства песен?
С.К.: Вы профессиональный бард или у вас есть другая работа?
Владимир: Скорее всего, профессиональный бард. Сегодня как профессиональный инженер я, к сожалению, не нужен. Таковы реалии нашей нынешней жизни. От моего, некогда процветавшего, НИИ теперь остались рожки да ножки. Жаль.
С.К.: Владимир, мы всегда рады вас видеть в Москве, Приезжайте еще.
Владимир: Спасибо, приеду.

Из альманаха «Авторская песня», № 2, М., ООО «Артель» Восточный ветер», 2000
http://www.israbard.net/IsraBard/pressView.php?press_id=1032705078

Бард Топ TopList

Реклама: